#29 Новости ИИ Claude3 превосходит GPT4. Израиль использует Google Photos для атак на ХАМАС в Газе.
#60 суббота, 30 марта 2024 г. 61 минут(ы) 6028 слов
В новом выпуске подкаста Думфэйс и Шахерезада обсуждают революционные достижения в мире ИИ: Claude 3 превосходит GPT-4, ставя новые стандарты в технологиях. Amazon инвестирует в Anthropic, создателей Claude, намереваясь повторить успех Microsoft с OpenAI. Отмечается, что Claude 3 превосходит GPT-4 во многом, кроме генерации изображений и поиска в сети. Особое внимание уделяется использованию Израилем Google Фото для идентификации целей ХАМАС в Газе, поднимая вопросы о теневом IT в военных действиях. Обсуждение переходит к этическим аспектам использования технологий и защите данных в контексте военных конфликтов, подчеркивая важность прозрачности и ответственности в разработке и применении технологий.
D00M4ACE разработка 2D MMORPG блог ИИ и геймдев 🌐 https://d00m4ace.com
Telegram: https://t.me/d00m4ace_blog
YouTube: https://www.youtube.com/c/@d00m4ace
Soundcloud: https://soundcloud.com/d00m4ace
Apple Podcast: https://podcasts.apple.com/podcast/id1723142484
Яндекс Музыка: https://music.yandex.ru/album/28798077
VK Podcast: https://vk.com/podcasts-224167280
Amazon Music: https://music.amazon.com/podcasts/40c36f38-114a-4a79-8d0c-baf970f331b3/
Spotify: https://open.spotify.com/show/4RsttStN9RejAOEbLUG8IS
Дзен: https://dzen.ru/d00m4ace
Rutube: https://rutube.ru/channel/33955589/
RSS1 feed: https://podster.fm/rss.xml?pid=89212
RSS2 feed: https://media.rss.com/d00m4ace/feed.xml
Транскрипция подкаста:
Думфэйс: Привет, Шахерезада! Начнем сразу с горячей темы недели: Claude 3 обогнал GPT-4. Это действительно впечатляет, учитывая, как GPT-4 держал лидерство на протяжении долгого времени.
Шахерезада: О, да, Думфэйс, это значительное событие. Привлекает внимание и тот факт, что Amazon решил вложить еще два точка семь пять миллиардов в Anthropic. Похоже, они стремятся повторить успех Microsoft с OpenAI, но со своей ставкой на Claude 3.
Думфэйс: Верно, и интересно, что Amazon будет держать лишь миноритарную долю и не получит место в совете директоров Anthropic. Это указывает на стремление к сотрудничеству, но с уважением к автономии Anthropic. Или как ты думаешь?
Шахерезада: Абсолютно. Это умный ход. Кроме этого, важно отметить, как Claude 3, по отзывам, превосходит во многих аспектах GPT-4, кроме генерации изображений и поиска в сети. Его успех, возможно, открывает новую эру в развитии ИИ.
Думфэйс: И самое замечательное, что Claude доступен для обычных пользователей на clod.ai. Но давай перейдем к другой важной новости недели: использование Израилем Google Photos для нанесения ударов по ХАМАС в Газе. Это довольно тревожная тема, связанная с "теневым" ИТ в военных действиях.
Шахерезада: Действительно тревожно. Это обостряет дискуссию о том, как технологии, разработанные для повседневного пользования, могут быть использованы в таких целях. Важно обсудить этические аспекты использования таких инструментов в конфликтах. Не менее важна тема защиты данных и прав человека.
Думфэйс: Ты права, и это напоминает нам о важности прозрачности и этических решений в разработке и использовании технологий. Все это приходит с огромной ответственностью.
Шахерезада: Именно. Безусловно, технологии принесли нам много благ, но такие случаи напоминают нам о необходимости найти баланс между прогрессом и этическими соображениями.
Думфэйс: В целом, очевидно, что мир ИИ и технологий продолжает удивлять и вызывать вопросы. В будущем нас ждут еще более интересные и, возможно, спорные развития.
Шахерезада: Все, что нам остается, это следить за новостями и обсуждать важные вопросы, которые они поднимают.
Думфэйс: Недавно наткнулся на интересную новость о DBRX, новой модели ИИ, которая, кажется, превзошла Llama2, Mixtral и Grok1 в понимании языка, программировании и математике. А ещё, что более удивительно, она опередила и бесплатную версию GPT три точка пять во всех бенчмарках.
Шахерезада: Да, это звучит захватывающе, Думфэйс. Мир открытого ИИ действительно не стоит на месте. Меня очаровывает, как быстро развивается этот сектор. Кстати, эти модели доступны на Hugging Face, но, кажется, требуется одобрение для скачивания весов модели. Это действительно интересная возможность для энтузиастов.
Думфэйс: И это не единственное значимое событие в мире ИИ на этой неделе. Заметил в новостях, что Ахмад Мустак, генеральный директор Stability AI, внезапно ушел в отставку. Есть спекуляции, что его, возможно, вынудили уйти, хотя все официальные сообщения говорят о том, что это было его решение.
Шахерезада: О да, стабильность в Stability AI кажется нарушена. Я слышала, что многие ключевые сотрудники и инженеры покинули компанию за последние несколько месяцев. Вопросы о финансовом состоянии компании и даже слухи о возможном банкротстве делают эту новость ещё более интересной. Очень жаль, если это так, потому что стабильность в индустрии крайне важна, особенно когда речь идет о столь революционных технологиях.
Думфэйс: Точно. Индустрия ИИ действительно показывает, что путь инноваций никогда не бывает прямым. Каждая новость, будь то о выпуске новой модели ИИ или об изменениях в управлении компании, даёт пищу для размышлений о будущем технологий и том, как мы, как общество, к этому относимся.
Шахерезада: Да, и важно понимать не только технологический, но и человеческий аспект этих изменений. Как эти смещения влияют на команды, на инновации и на общественное восприятие ИИ. Открытый доступ и прозрачность становятся ключевыми в любом развитии в мире ИИ.
Думфэйс: О, Шахерезада, ты видела эту интригующую ситуацию вокруг Stability AI? Ахмад, один из ключевых лиц компании, внезапно решил уйти, что вызвало немало шума в новостях.
Шахерезада: Да, Думфэйс, это действительно заинтриговало. Он говорит о создании децентрализованного ИИ, утверждая, что концентрация власти в руках одного человека – это не лучшее решение. Но экзактное определение "децентрализованный ИИ" пока остаётся достаточно туманным.
Думфэйс: Верно, и на следующий день после его отставки Stability AI анонсировала новую модель для программирования, что является сильным сигналом, что компания будет двигаться вперёд, несмотря на уход Ахмада.
Шахерезада: Переходя к другим новостям в мире ИИ, Элон Маск заявил, что все премиум-подписчики на платформе X получат доступ к Grok. Мне интересно, как это будет сравниваться с другими чат-ботами, учитывая, что Grok уже доступен для некоторых пользователей с премиум-подписками.
Думфэйс: И это не всё по направлению к развитию ИИ. OpenAI начала монетизировать GPT store. В идеале, это позволит создателям GPT зарабатывать на своих моделях, что может стать значительным шагом в развитии индустрии.
Шахерезада: Совершенно согласна. Это открывает новые перспективы для разработчиков и бизнеса. Интересно, как это скажется на дальнейшем развитии ИИ. Но я озадачена, как создатели GPT смогут реально зарабатывать, учитывая, что пока мало кто получал прибыль.
Думфэйс: Вероятно, это будет зависеть от того, насколько уникальными и востребованными окажутся их создания. Это подталкивает к дальнейшим инновациям в области.
Думфэйс: Так, Шахерезада, видел последнюю новость от OpenAI? Они запустили пилотную программу для разработчиков, предлагая вознаграждение на основе использования их GPT. Если приложение разработчика популярно среди пользователей ChatGPT, то OpenAI предложит финансовую компенсацию.
Шахерезада: О, да, это действительно захватывающе! Значит, если у тебя есть собственный GPT, размещенный в GPT store и он пользуется спросом, можно ожидать приглашение к монетизации вашего творения. Это отличный способ поощрения инноваций и развития сообщества разработчиков.
Думфэйс: Интересно, что одному из разработчиков, Nick Dobos, пообещали минимум тысячу долларов в месяц, с потенциалом для дополнительного заработка, основанного на использовании. Видимо, начиная с первого мая две тысячи двадцать четвертого года и первыми выплатами в середине июня.
Шахерезада: Да, и еще эта утечка информации о "умном селекторе моделей". Похоже, он будет решать, какую версию GPT использовать в зависимости от сложности запроса – GPT-3.5 или более мощный, но дорогой GPT-4. Это может сделать использование ChatGPT более экономичным и доступным, убирая лимиты на запросы.
Думфэйс: Точно, я думаю, это смарт-подход. Использование оптимальной модели для каждого запроса может значительно сэкономить ресурсы и сделать сервис более устойчивым к большим объемам запросов.
Шахерезада: И еще, видела несколько впечатляющих видео, созданных с использованием Sora. Только небольшому числу создателей дали доступ, но возможности технологии впечатляют. Это определенно открывает новые горизонты для контент-создателей.
Думфэйс: Определенно, Sora может изменить игровое поле в плане создания цифрового контента. Эти технологические разработки невероятно важны не только для индустрии развлечений, но и для образования, маркетинга и даже социальной сферы.
Шахерезада: Совершенно верно, Думфэйс. Важно следить за балансом между инновациями и применением этих технологий в обществе, чтобы они приносили пользу и развитие, а не создавали новые проблемы.
Думфэйс: Знаешь, Шахерезада, я наткнулся на удивительные видео с использованием Sora от OpenAI. Один из них сделан моим знакомым Доном Аланом Стивенсоном, и мне было особенно интересно посмотреть на его творения - летающие свиньи, гибриды фламинго и жирафа, кито-осьминоги!
Шахерезада: Да, я видела это видео, Airhead от ShyKids. Прекрасная история с персонажем, у которого в голове - воздушный шар. Очень качественная история. Но мне также стало известно, что OpenAI активно общается с кинопромышленностью, пытаясь убедить их использовать Sora.
Думфэйс: Правда? В голливуде относятся к ИИ настороженно, ведь это угроза актерам, аниматорам, сценаристам... Но кажется, OpenAI пытается донести, что ИИ может не заменить, а помочь людям быть более эффективными.
Шахерезада: Мне кажется, это важный момент. Верно задействованный ИИ может не только сократить бюджеты на производство, но и дать творцам больше свободы для креатива. Кстати, слышала о новом чат-боте Hume?
Думфэйс: Нет, расскажи.
Шахерезада: Это первый чат-бот, который якобы обладает эмпатией. Он разработан для взаимодействия голосом, и анализирует эмоции собеседника, чтобы применить это в ответах. Если, к примеру, бот распознает гнев в голосе, это подстроит его ответы.
Думфэйс: Вот это да, звучит как шаг к более естественному взаимодействию с ИИ. Может, мы действительно на пороге больших перемен в том, как технологии взаимодействуют с людьми.
Думфэйс: Знаешь, Шахерезада, последнее время всё больше говорят о ИИ, который может распознавать и реагировать на эмоции пользователей. Например, проект Hume обещает адаптировать свои ответы в зависимости от настроения человека. Казалось бы, перспектива интересная, но как это скажется на благополучии человека?
Шахерезада: О, это и правда возбуждает массу вопросов о влиянии подобных технологий на нас. Настроенность Hume на эмоциональное взаимодействие и благополучие людей кажется мне крайне значимой. Ведь многие большие языковые модели ориентированы просто на текст, а здесь попытка углубиться в понимание человеческих чувств.
Думфэйс: Согласен, но меня всё же беспокоит качество голосов. Хотя я понимаю, что на начальных этапах разработки это может и не быть приоритетом. Более реалистичное воспроизведение голоса, вероятно, появится позже.
Шахерезада: Абсолютно верно. Ключевой фокус сейчас, видимо, на тонкостях эмоционального взаимодействия и точности реагирования, а качество голоса улучшат с течением времени. А как насчет Adobe Summit? Там ведь тоже были крупные анонсы.
Думфэйс: Да, Adobe Gen Studio был, пожалуй, самым громким объявлением. Кажется, что индустрия с каждым днём выходит на новый уровень, и инструменты типа Adobe Gen Studio только подталкивают этот процесс.
Шахерезада: Интересно наблюдать, как развивается этот сектор. Adobe Gen Studio и подход Hume к эмоциональному интеллекту — это вещи, которые могут действительно изменить то, как мы взаимодействуем с технологиями на эмоциональном уровне.
Думфэйс: Шахерезада, видела последнее обновление от Adobe? Теперь у них есть Gen Studio, кажется, это станет центральным местом для генерации изображений, управления брендовыми активами и создания кампаний для разных социальных сетей. Очень удобно, что там есть вкладки для брендов, логотипов, цветов, шрифтов и даже для данных и статистики по кампаниям. Но пока доступ закрыт, так что стоит взглянуть позже, когда он станет более широко доступен.
Шахерезада: Да, звучит многообещающе. Генерация контента с помощью ИИ - это будущее, а такое интегрированное решение может значительно упростить работу дизайнеров.
Думфэйс: А как насчет Haygen и их новой функции - Havatar in Motion один точка ноль? Это кажется переломным моментом. Теперь можно управлять жестами, тональностью голоса и даже синхронизацией губ с текстом, вне зависимости от движения. Похоже, это открывает новые возможности для создания контента, особенно в обучающем и рекламном контенте.
Шахерезада: О, точно! Это инструмент, который объединяет технические возможности и эмоциональную передачу контента. Представляешь, как это может повлиять на реализм и натуральность видео? Это будет играть большую роль в сфере обучения и вовлечения аудитории.
Думфэйс: Согласен. Интересно наблюдать, как эти инновации изменяют подходы к созданию и распространению контента. ИИ уверенно входит в творческие профессии, и это только начало.
Думфэйс: Шахерезада, ты слышала о запуске LTX Studio на этой неделе? Очень заинтересовало, как они предлагают создание видео с помощью всего лишь одного запроса, и система строит полный сценарий.
Шахерезада: Да, Думфэйс, действительно впечатляет. Особенно интересен тот момент, что персонажи могут быть последовательными во всех сценах. Ты говоришь, что столкнулся с небольшой технической проблемой, но я с нетерпением жду твоего видео об LTX Studio в понедельник. Кажется, это будет большой шаг в перед для создания видео контента.
Думфэйс: Кстати, научные сотрудники из MIT представили новый метод генерации изображений, называемый «distribution matching distillation». Он может генерировать изображения в тридцать раз быстрее, чем стабильная диффузия, сохраняя при этом, а иногда и превосходя качество.
Шахерезада: Вот это да, очень впечатляет. Такая скорость с сохранением качества может кардинально изменить подход к созданию изображений ИИ. Невероятно увидеть, как такие технологии развиваются и становятся доступнее.
Думфэйс: И, говоря о быстрой генерации, Leonardo AI добавила новую функцию, позволяющую использовать модель Lightning XL для очень быстрой генерации изображений прямо внутри платформы. Это большой прорыв в области быстрой создания контента.
Шахерезада: Прекрасно видеть, как инновации делают творческий процесс более доступным и эффективным. Определённо, мы живём в захватывающее время для разработчиков и творцов контента.
Думфэйс: Так, Шахерезада, ты видела последние обновления в инструменте Leonardo? Там есть функция ускоренной генерации изображений. Я пробовал задать слово "Молния" в запросе, и за десять секунд он сгенерировал четыре довольно качественных изображения. Это серьезно повысит скорость работы дизайнеров.
Шахерезада: О, да, я слышала об этом. Также добавили функцию удаления фона изображения. Это значит, что мы можем еще глубже интегрировать ИИ в творческий процесс, делая его более гибким и мощным.
Думфэйс: Верно, и мне понравилось, как легко они сделали использование этого инструмента. За пару кликов ты можешь получить изображение без фона, скачать его в формате PNG. Это открывает массу возможностей для графического дизайна.
Шахерезада: А еще внедрили новые лоа (стили)? Я видела, что добавили такие стили, как glow wave, CGI noir, digital painting и old school comic. Это может придать изображениям совершенно новый, уникальный вид.
Думфэйс: Да, и говоря о новинках, слышал о Bezi AI? Это новое приложение для 3D дизайна. Моя знакомая поделилась, что это генератор объектов в 3D, подходящих как для игр, так и для фильмов, и на старт они предлагают некие бесплатные активы.
Шахерезада: О, звучит волнующе! Интересно, насколько это упростит процесс создания игр. Ведь доступ к качественным 3D-объектам может существенно сократить время разработки. И использование искусственного интеллекта здесь значительно расширяет границы возможного.
Думфэйс: В точку, Шахерезада. Интересно будет следить, как это скажется на индустрии в целом. И открытие этих инструментов для широкой аудитории может значительно изменить игровой ландшафт.
Шахерезада: Так, ИИ не перестает удивлять. Он не только изменяет способы производства контента, но и дает возможность для творчества там, где раньше мы этого не предполагали.
Думфэйс: Ты видела последнее нововведение в инструментах для 3D-моделирования? Это работает как что-то среднее между Blender и Unreal Engine, но здесь есть что-то особенное — система, основанная на узлах, что позволяет добавлять состояния. Называют это «Bezi», и есть интересная функция, Bezi AI. Я просто из любопытства вбил в неё команду создать космический корабль X-Wing, и она сгенерировала именно то, что я просил.
Шахерезада: Оо, это действительно круто! То есть ты буквально взаимодействовал с ИИ для создания 3D объекта? Интересно, как это может изменить подход к разработке игр. Мне кажется, это открывает новые возможности для индивидуального творчества и ускоряет процесс создания контента.
Думфэйс: Абсолютно с тобой согласен. Но что ещё более интересно, как насчет ИИ, который играет в игры и комментирует свои действия с голосом человека? Ютубер Kwebbelkop создал что-то подобное. Он использует ИИ не только для игры в Minecraft, но и для создания комментариев, которые звучат его голосом.
Шахерезада: Это звучит почти фантастично. То есть машина не просто аутономно играет в игру, но и анализирует свои действия, озвучивая их, как настоящий геймер? Если учесть, что иногда это звучит немного неестественно, представляешь, какими наработками в области искусственного интеллекта мы обладаем сегодня? И поди угадай, куда мы придем через пять лет.
Думфэйс: Точно, Шахерезада. Мы стоим на пороге огромных изменений в том, как ИИ интегрируется не только в создание игр, но и в сам игровой процесс. И закономерный вопрос: как это изменит саму суть игровой разработки? Интересные времена нас ждут.
Думфэйс: Ты заметила, как быстро развивается искусственный интеллект в области генерации контента? Последние работы, например те, что делает Kwebbelkop, показывают невероятный прогресс за последние месяцы. Это начинает выглядеть всё более реалистично, хотя, конечно, до совершенства еще далеко.
Шахерезада: Да, я тоже впечатлена. Но переходя к другой теме, меня тревожат последние новости о использовании технологии распознавания лиц в военных целях. В частности, использование Google Photos и программы от Corsight в Израиле для опознания лиц в Газе. Целью было идентифицировать людей, связанных с Хамасом, но из-за неточности технологий могли быть ошибочно задержаны гражданские. Это вызывает большие этические вопросы.
Думфэйс: Согласен, Шахерезада. Технология распознавания лиц оказалась в центре споров из-за вопросов конфиденциальности и ошибочного применения. Интересно, как общество и законодательство адаптируются к этим вызовам.
Шахерезада: И правда странно, что такие мощные технологии используются без явного согласия тех, кого они идентифицируют. Нужен баланс между технологическими возможностями и правами человека. Это особенно важно, когда речь идет о конфликтных зонах.
Думфэйс: Абсолютно верно. И хотя технологии предлагают невероятные возможности для безопасности и различных сфер жизни, важно помнить об этических аспектах их использования. Всегда стоит спрашивать: "Какие могут быть последствия, и правильно ли мы поступаем?"
Думфэйс: Интересно ты затронула тему последствий применения технологий в конфликтных зонах, вроде этой ситуации с задержанием из-за ошибок в системе. Это поднимает вопросы о точности и этике использования подобных технологий. Ты представляешь, как это повлияло на жизни обычных людей? Быть задержанным из-за технической ошибки – это должно быть ужасно.
Шахерезада: Да, именно так, Думфэйс. Представь себе ситуацию, когда технологические решения становятся причиной серьезных заблуждений. Эта ситуация с поэтом - лишь один из примеров. Это подчеркивает значимость ответственного подхода к разработке и применению технологий в чувствительных контекстах. Мы должны учитывать этические аспекты и права человека.
Думфэйс: Это отлично перекликается с понятием Теневого ИТ в бизнес-окружении. Когда сотрудники обходят стандартные ИТ-процедуры, внося в систему непроверенные и, возможно, небезопасные инструменты, это может нести в себе куда более серьезные последствия, чем кажется на первый взгляд. С виду, может показаться, что они просто ищут более удобное решение, но на деле это риск для всей организации.
Шахерезада: Абсолютно согласна. Такие действия подрывают не только безопасность данных, но и уязвимы делают систему в целом. Регуляторное соответствие, правила архивации – все это нарушается. Это напоминает о важности разработки технологий, которые были бы не только эффективны, но и безопасны для всех пользователей, независимо от контекста их использования.
Думфэйс: В этом и заключается вызов современной разработки – находить баланс между инновациями и безопасностью, этикой и технической реализацией. Будь то конфликтные зоны или корпоративная среда, ответственный подход должен быть приоритетом.
Шахерезада: Именно. Ведь каждое технологическое решение оставляет свой след в жизни обычных людей и на рабочем месте. Нам нужно стремиться к тому, чтобы этот след был как можно более положительным.
Думфэйс: Ты знаешь, Шахерезада, сценарий с Shadow IT военными действительно заставляет задуматься. Представь, системы, которые разработаны для обычного использования, внезапно становятся инструментами военных. Вот это действительно может быть пугающим.
Шахерезада: Да, Думфэйс, и это подчеркивает, насколько технологии стали доступными и как они могут использоваться в неожиданных сферах. В случае с израильскими солдатами, использование Shadow IT для идентификации людей... это открывает целый ряд вопросов о безопасности и этике.
Думфэйс: И подумать только, Илон Маск, запуская спутники Starlink, вероятно, даже не предполагал, что они будут использованы как система связи украинской армии. Этот момент подсказывает, как сложно предсказать все возможные сценарии использования технологии.
Шахерезада: Абсолютно верно. И что касается дронов DJI, трудно представить, что компания могла предвидеть их использование в военных целях. Это подчёркивает значимость диалога между разработчиками и пользователями о потенциальных последствиях технологий.
Думфэйс: Совершенно верно, Шахерезада. Это напоминает нам о том, как важно осознавать ответственность в эпоху таких быстрорастущих и всеобъемлющих технологий. Необходимы более глубокие размышления о последствиях их распространения.
Думфэйс: Знаешь, мне всегда было интересно видеть, как технологии эволюционируют. Взять, к примеру, дроны. В последнее время говорят, что производство может достигать десять тысяч дронов в месяц. DJI, возможно, воспринимает это двояко. Их дроны, изначально созданные для фотографии или инспекции промышленных объектов, теперь используются в совершенно иных целях, включая военные. Это интересный момент, когда технология, став доступнее, может использоваться совсем не так, как задумывалось изначально.
Шахерезада: И правда, значимое понимание. Об этом же можно сказать и о "нормальном" программном обеспечении, верно? То, как развиваются операции с использованием искусственного интеллекта, напоминает мне распределенные разведывательные операции. Раньше для того, чтобы проводить масштабные разведывательные акции, требовалось быть почти что государственным агентом из-за высоких затрат труда и ресурсов. А сейчас, с развитием электронных технологий, вся эта сфера изменилась.
Думфэйс: Очень точно подмечено. Тот же пример с тем, как FBI вычисляло шпиона в правительстве, полагаясь исключительно на наблюдение в реальном времени, звучит сегодня почти дико. Современные технологии позволяют сделать великое множество вещей гораздо более лёгкими и эффективными, что неизбежно влечет за собой изменения в способах ведения не только разведывательной, но и военной деятельности.
Шахерезада: В этом и заключается важность вопроса о том, как мы как общество и профессионалы следим за этими изменениями и к каким этическим дилеммам это приводит. Технологии несут в себе огромные возможности, но и вызовы, с которыми мы должны уметь справляться.
Думфэйс: Интересно подумать о том, как развивалась разведывательная деятельность. Помнишь, в девяностых для слежки использовали целую группу агентов ФБР. То есть, в реальных операциях за объектом не следил один автомобиль. За ним следили несколько, и они периодически менялись. Рассказывают, для таких, на первый взгляд, рутинных операций требовалось сто агентов ФБР. Это заставляет задуматься о количестве требуемого человеческого ресурса в те времена.
Шахерезада: Да, но в наше время за счет технологий ситуация радикально изменилась. Теперь, благодаря трекерам, недорогим системам машинного зрения и прочим технологиям, фактически каждый может проводить разведывательные операции. Ты можешь представить себе, как легко стало собирать информацию на протестующих с противоположной стороны, независимо от их убеждений, подкладывая их фотографии в базу данных с целью деанонимизации и выяснения их рабочих мест? Это открывает ворота для массы абсурдных ситуаций.
Думфэйс: Точно, и это поднимает большой вопрос о последствиях. Что если эти методы будут использоваться не только против тех, кто считается "не на той стороне истории", но и против тех, кого многие видят как "правильную сторону"? Как изменится общество, если любой желающий сможет заниматься разведкой? Это действительно загадочно и вызывает беспокойство.
Шахерезада: И да, ты упомянул Израиль и его действия в секторе Газа. Эта ситуация действительно сложная и деликатная, и здесь нам важно понять, как подобные технологии могут использоваться в таких контекстах. Это высвечивает всю сложность и потенциальные опасности, которые несет с собой неконтролируемое распространение технологий разведки и наблюдения. В этом новом мире границы между военными и гражданскими операциями становятся всё более размытыми.
Думфэйс: Знаешь, Шахерезада, Израиль недавно тихо ввел массовую программу распознавания лиц в секторе Газа. Это военная операция. Их цель – найти боевиков ХАМАСа. Используют инструмент от компании из Тель-Авива, но говорят, что он зачастую дает ошибки.
Шахерезада: Это интересно, Думфэйс. Использование технологии, чтобы идентифицировать людей без их согласия, вызывает много вопросов. Технология основана на Google Photos и разработке от той же компании. Мне кажется, этот случай – яркий пример того, как технологию можно использовать совершенно неожиданным образом.
Думфэйс: Согласен. Интересно, как быстро все это было развернуто. Обычно технология требует длительного времени на развертывание, но тут все произошло очень быстро, после 7 октября.
Шахерезада: Да, это поднимает вопросы о том, как быстро технология может быть адаптирована для военных целей. Важно задуматься о последствиях и о том, какие этические границы мы готовы пересекать ради безопасности.
Думфэйс: Есть интересная новость касательно использования технологий распознавания лиц. Сообщается, что эту технологию разрабатывали вместе с военными операциями Израиля в Газе. Интересно, что она была создана на базе данных Google, чтобы выявить потенциальные цели. Это довольно тревожно, не находишь?
Шахерезада: Да, и кажется, процесс идентификации включал просмотр камер наблюдения и видео, загруженных в социальные сети. Также задействовали пленных палестинцев для идентификации лиц из их сообществ. Это вызывает серьезные этические вопросы, ведь принуждение к раскрытию информации может привести к недостоверным данным.
Думфэйс: Совершенно верно. Компания CoreSight утверждает, что их технология может точно идентифицировать людей, даже если видна менее половины лица. Честно говоря, я сомневаюсь в безошибочности таких утверждений. В конце концов, любой IT проект может обернуться совсем не тем, что было задумано изначально.
Шахерезада: Это действительно важный момент. Представь себе, они устанавливают контрольно-пропускные пункты с камерами распознавания лиц, чтобы создать список целей для военных операций. Подобное использование технологии достаточно опасно, так как оно может привести к целому ряду непреднамеренных последствий.
Думфэйс: Да, использование искусственного интеллекта и технологий распознавания лиц в военных целях открывает целый ворох вопросов. От точности идентификации до этических проблем использования таких данных. Нам действительно нужно обсуждать подобные темы, чтобы осознать полный спектр возможных последствий.
Думфэйс: Интересно, как ты смотришь на использование технологии распознавания лиц в сложных, часто конфликтных ситуациях? Ведь мы часто слышим, что такие технологии могут быть не всегда точны, особенно если речь идет о зернистых видеозаписях или снимках с закрытыми лицами.
Шахерезада: Действительно, Думфэйс, эта тема заслуживает внимания. Пример с поэтом, который был неправильно идентифицирован системой и подвергся насилию, демонстрирует проблему недостаточной точности. Это поднимает серьезные этические вопросы касательно надежности и прав человека.
Думфэйс: Тем более, когда такие ситуации происходят, это не только ставит под сомнение точность технологий, но и подчеркивает опасность их использования без надлежащих проверок и балансов.
Шахерезада: Согласна. И добавлю, что использование бесплатных инструментов, таких как Google Фото, в дополнение к специализированным технологиям, открывает еще один слой дискуссий о конфиденциальности и безопасности данных.
Думфэйс: Вот это точно. Технологии военного времени и оборонные системы часто становятся предметом обсуждения не только с точки зрения технических возможностей, но и с точки зрения их влияния на общество и важности прозрачности и ответственности.
Шахерезада: Да, именно поэтому так важно стремиться к разработке более надежных систем и усилению этических стандартов в технологии. Мы должны учитывать возможные последствия и вносить в сложные решения четкость и ответственность.
Шахерезада: Знаешь, Думфэйс, это действительно заставляет задуматься. Вместо того, чтобы фокусироваться на образовании или дипломатии, кажется, мы всё больше обращаем внимание на военные ресурсы. Но в этом новом контексте, с использованием freemium моделей для военных целей... это кажется каким-то абсурдным переходом.
Думфэйс: Точно, Шахерезада. Представь только, использование freemium модели для определения целей... Это как-то мрачно иронично. Сначала предлагают бесплатно "опробовать" технологию на ограниченном количестве целей, а потом, как заговорены, предлагают платный пакет для массового использования. Это как если бы мы говорили о каком-то приложении для фотошопа, только здесь вопросы жизни и смерти.
Шахерезада: Вот это перспектива... freemium для войны. Или даже для личной мести, в стиле Джон Уика. Звучит как сценарий для очередного дистопического фильма, но, возможно, мы уже не так далеки от реальности, как нам хотелось бы думать. Это задевает вопрос этики использования технологий в военных целях.
Думфэйс: Совершенно верно. Откуда вообще появилась идея использовать freemium модели в таких серьезных аспектах жизни как военные действия? Это опережение самой этики, когда коммерциализация проникает в аспекты, где раньше доминировали нормы и правила. Но это тоже показывает, как технологии могут быть использованы... и злоупотреблены.
Шахерезада: Да, эта тема дает пищу для размышлений о том, как мы, как общество, видим будущее и какие технологии считаем приемлемыми для использования. Отвечает ли это нашему представлению о морали или мы движемся по очень скользкой тропе, забыв о последствиях?
Думфэйс: Именно, Шахерезада. Кажется, мы входим в эру, где линии между технологическим прогрессом и этическими соображениями все более размываются. Это вызывает вопрос о том, куда мы движемся как общество и какие последствия нас ждут на этом пути.
Шахерезада: Действительно важно оставаться сознательными и критически относиться к тому, как эти технологии применяются и какие этические стандарты мы устанавливаем для них. Мы должны уделять больше внимания этим вопросам, чтобы гарантировать, что будущее, которое мы строим, является тем, в котором мы действительно хотим жить.
Шахерезада: Знаешь, это как раз пример того, как изменения в технологиях приводят к неожиданным последствиям. Как тут говорят о премиум войне, когда ты ожидаешь одно, а происходит совсем другое.
Думфэйс: Да, и упоминание о Google Photos, как о инструменте для определения личности даже при малой видимости лица, это вызывает вопросы. Это говорит о том, насколько мы продвинулись в области распознавания лиц.
Шахерезада: Но вот что меня беспокоит, это как проверяют точность этих систем? Кто гарантирует, что они работают достаточно хорошо, чтобы, как ты сказал, "ставить точки"?
Думфэйс: И это поднимает большой вопрос об ответственности. Ты права. Если кто-то ошибочно определен и на него открыли огонь, он уже не сможет обратиться в суд. Это ставит под сомнение этические аспекты использования таких технологий в зонах конфликта.
Шахерезада: Это действительно показывает, как важно подходить к интеграции новых технологий осознанно, особенно когда речь идет о вооруженных силах и возможных последствиях.
Думфэйс: А еще это открывает разговор о премиум моделях и уровне ответственности, который следует принимать, особенно когда речь идет о вооруженном конфликте и жизнях людей.
Шахерезада: Интересно, как это изменит военные стратегии и подходы в ближайшем будущем, когда технологии становятся еще более интегрированными в процесс принятия решений.
Думфэйс: Ты знаешь, Шахерезада, наткнулся я на интересную тематику касательно Corsair's technology и их применения в сфере опознавания лиц, даже с учетом травм. Слышал тут, что они стали использовать эту технологию в некоторых госпиталях в Израиле для опознавания пациентов. Самое интересное, что утверждают о возможности идентифицировать людей даже в масках. Как думаешь, насколько это реально?
Шахерезада: О, очень важный вопрос, Думфэйс. Помню, что Corsair больше сосредоточено на правительственных заказах, а это вызывает еще больше вопросов по этике и точности. Утверждение о распознавании человека по ДНК или маске крайне амбициозно. Технологический мир полон обещаний, которые иногда сложно реализовать. Сомневаюсь, что такая система может быть безошибочной в реальных условиях.
Думфэйс: А ведь да, точно подметила. Обещания бизнес-разработчиков зачастую выходят далеко за рамки реальных возможностей. Пример с опознаванием по ДНК, в частности, звучит как что-то из научной фантастики. Но есть опасность, что такие технологии будут спешно внедрены в серьезные операции, не давая времени на адекватную оценку их надежности.
Шахерезада: Именно, и это приводит нас к обсуждению этических аспектов. Использование недоказанных технологий, особенно в военных целях или правоохранительной деятельности, может иметь серьезные последствия. Невинные люди могут оказаться подозреваемыми или даже жертвами на основании сомнительных данных. Подход должен быть осторожным и взвешенным.
Думфэйс: Абсолютно согласен, Шахерезада. Важность прозрачности и надежности в таких технологиях не может быть переоценена. Мы видим, как разработки, способные определять личность по минимальным данным, становятся все более продвинутыми. Но должны ли мы использовать их без тщательной проверки и понимания всех рисков? Интересно, как далеко мы готовы зайти в жертву точности за эффективность.
Шахерезада: Вот это уже глубокая тема для раздумий. Технологии развиваются быстрее, чем наша способность оценить их влияние. И каждый новый шаг в этом направлении требует от нас не только технической готовности, но и моральной ответственности.
Думфэйс: Знаешь, когда обсуждают проблемы скользких ситуаций в технологиях, я всегда возвращаюсь к одному и тому же наблюдению. Вот, например, вопрос о том, как компании представляют свои продукты. Это нормально, что в бизнес-разработке некоторые могут немного приукрасить действительность о своём продукте, но всё дело в том, как именно это используется.
Шахерезада: Да, и это заставляет задуматься о доверии. Как ты заметил, если компания заявляет, что может восстановить лицо человека по ДНК, это вызывает сомнения не только в этом утверждении, но и ко всему остальному, что они могут сказать. Это наводит на мысль об общей надёжности их слов.
Думфэйс: Верно, и как я часто говорю, в сфере технологий все как-то привыкли к натяжкам правды. Все эти блестящие слова о преимуществах своих продуктов... В конечном итоге, это просто разные степени украшательства.
Шахерезада: А вот именно поэтому так важна критическая оценка того, что перед тобой. Относится это как к обещаниям о футуристических технологиях, так и к более привычным вещам, например, к выбору баз данных. Ты упомянул NoSQL и его популярность за счёт скорости и масштабируемости несмотря на риск потерять данные. Это интересный момент.
Думфэйс: Совершенно верно. В мире социальных медиа, если ты потеряешь один твит, это не страшно. Но когда дело заходит о более серьёзных данных, например, в банковской сфере, точность и надёжность становятся критически важными. Видишь ли, компромисс между скоростью и надёжностью — это выбор, который диктует, какие технологии будут использоваться, и какие последствия это может иметь.
Шахерезада: Это отличный пример того, как технологические решения могут радикально изменить результаты и создаваемые продукты. И насколько важно вникать в детали этих решений, чтобы понимать и управлять потенциальными рисками.
Думфэйс: Знаешь, Шахерезада, когда мы говорим о вовлечении технологий в военные операции и использовании искусственного интеллекта и фототехнологий, как Google Photos, для разведки, мне становится любопытно, насколько это будет продолжаться и что это значит для нас в общем.
Шахерезада: Да, это действительно вызывает беспокойство. Особенно интересным становится когда ты думаешь о том, как эти технологии могут быть использованы в более широком смысле, не только государством, но и в повседневной жизни.
Думфэйс: А вот и выходит на сцену такая штука как Ollama. Мне нравится этот проект – его можно использовать для запуска больших языковых моделей прямо на твоем компьютере. Я, например, скачал модели Ollama на семь миллиардов, тринадцать миллиардов и даже семьдесят миллиардов параметров на мой MacBook Pro.
Шахерезада: Это впечатляет. Интересно, что такие модели можно даже запустить на Raspberry Pi, что открывает возможности для использования компьютерного зрения с искусственным интеллектом в таких маленьких устройствах. Это может радикально изменить воображение о возможностях каждого человека, обладающего такой технологией.
Думфэйс: Точно. И представь, что будет, если каждый солдат получит такую систему с искусственным интеллектом и компьютерным зрением. С одной стороны, это кажется прогрессивным и полезным, но с другой стороны стоит думать о последствиях использования неофициального софта, который может быть взят с GitHub.
Шахерезада: Да, и это поднимает важнейший вопрос о безопасности и надежности. Как ты уже сказал, настоящие военные системы проходят огромное количество тестов, в то время как технологии "теневой ИТ" могут быть полны ошибок и уязвимостей. В этом контексте дискуссия о том, как мы разрабатываем и используем эти технологии, становится еще более необходимой.
Думфэйс: Знаешь, меня поражает, насколько обширна верификация данных, но все же иногда через сеть проваливаются интересные вещи. Вот подумай только, что происходит, когда солдаты начинают использовать что-то, взятое прямиком с GitHub для разведки. Представь ситуацию, когда какая-то страна захочет сильно подпортить жизнь своим военным, к примеру, искажая алгоритмы, которые они используют.
Шахерезада: И вот это меня тоже тревожит. Рассматривать вопросы использования открытых ресурсов типа Google Photos, как упоминается, кажется настолько рискованным. Что если они используют еще кучу других сервисов с компьютерным зрением и другими технологиями? Если кто-то, например, государственный или негосударственный актор, немного подправит код для идентификации, чтобы увеличить количество ошибочных срабатываний? Это может привести к увеличению числа невинных жертв.
Думфэйс: Вот именно, Шахерезада. Это может кардинально изменить весь геополитический ландшафт. Как это повлияет на отношения между странами, если подумать? Технологии оказывают огромное влияние на все эти процессы. Представь, если, скажем, подразделение израильской армии использует какой-нибудь проект открытой разведки, который был подвергнут вмешательству с целью давать ложные данные. Это может привести к серьезным последствиям на основании неправильных данных.
Шахерезада: Совершенно верно. Это должно нас заставить задуматься о безопасности и надежности использования повсеместно доступных технологий и программного обеспечения. Важно понимать ответственность и возможные последствия таких решений, особенно в контексте военных и оборонительных стратегий. Мы должны обсуждать и понимать эти проблемы, ведь они влияют на всех нас, на нашу безопасность и мирное будущее.
Думфэйс: Ты видела последние новости о том, как военные операции используют технологии, вроде теневого ИТ для целей, которые могут вызывать международные волнения? Это заставляет задуматься о моральной стороне технологий.
Шахерезада: Да, Думфэйс, и это действительно интересный момент. Использование технологий в военных целях, особенно когда речь идет о подобных серьезных операциях, выдвигает вопросы не только о технической, но и о моральной ответственности.
Думфэйс: Согласен. Международные отношения могут кардинально измениться из-за таких действий. Особенно когда мы смотрим на текущую ситуацию в Израиле, она показывает, насколько быстро может измениться мнение общественности за семьдесят лет.
Шахерезада: Интересно, как будет развиваться военное дело в будущем, особенно учитывая, что мы часто подготавливаемся к ведению предыдущих войн. Какие технологии будут задействованы и какие последствия они могут иметь?
Думфэйс: Что насчет продажных отделов, которые предлагают такие технологии для militарных операций? Насколько мы можем доверять их утверждениям о "целях" и "эффективности"?
Шахерезада: Это действительно сложный вопрос, Думфэйс. Когда технологии используются для столь серьезных действий, как насильственное подавление или арест, моральная ответственность и точность их работы становятся критически важными. Какие-то ошибки могут иметь необратимые последствия.
Думфэйс: Точно. Это действительно вызывает беспокойство и заставляет задуматься о том, куда движется наш мир с развитием таких технологий.
Думфэйс: Ну вот, последние новости из мира искусственного интеллекта действительно заставляют задуматься. Кажется, Claude 3 превосходит GPT-4. То есть, не успели мы привыкнуть к четвертой версии, как уже на горизонте новый чемпион.
Шахерезада: Такое чувство, что разработчики ИИ вовлечены в своего рода гонку вооружений, не находишь? Каждая новая модель кажется более совершенной. Изумительно и немного пугающе одновременно. Но переходим к следующему пункту нашего обсуждения, к применению технологий в менее мирных целях.
Думфэйс: Ага, использование Google Photos для целей военного характера в Газе вызывает серьезные вопросы о этике использования наших повседневных технологий. Мы привыкли думать о фотоаппликациях как о средстве для сохранения мемориальных моментов, а тут оказывается, что они могут применяться совсем в других целях.
Шахерезада: Это стирает грань между обыденным и военным использованием технологий. С одной стороны, чудеса технического прогресса, с другой — вопросы о том, где этический компас должен нас останавливать. Мы, как общество, должны объединиться и спросить — не слишком ли далеко мы зашли?
Думфэйс: Верно, Шахерезада. Вопросы этики и их использование становятся всё более актуальными. Технологии должны служить на благо человечества, а не на его ущерб.
Шахерезада: Мы почти подошли к концу нашего сегодняшнего обсуждения, но до тех пор, пока есть технологии и их развитие, будет и наш подкаст. Спасибо всем, кто присоединился к нам сегодня, и огромная благодарность создателям подкаста ДУМФЭЙС за возможность делиться и обсуждать эти важнейшие темы.
Думфэйс: До новых встреч в эфире, друзья. Помните, что в каждой технологии есть не только код, но и сердце, которое за ним стоит.